Без заголовка
Можно быть вежливым, даже оскордляя...
Гранд Централ
– Как! Вы мой сосед, доктор?
– Да, один из двух ваших соседей, сударыня.
– Я в восторге, доктор; мне давно уже не удавалось спокойно поболтать с вами.
– Я тоже очень рад.
– Мне надобно получить у вас уйму советов, доктор… Это не будет вам в тягость?
– Говоря по правде, сударыня…
– Прежде всего моя бессонница… Помните, какая у меня бессонница? Но что я вижу, доктор? Вы принимаетесь за суп?
– А почему бы нет?
– Да вы с ума сошли! Нет ничего вреднее для здоровья, чем поток жидкости в начале трапезы…
– Помилуйте, сударыня…
– Оставьте подальше этот крепкий бульон, доктор, прошу вас, и давайте-ка вместе изучим меню… Семга годится… В рыбе много белков. Пулярка тоже… Так-так, нужный нам витамин «а» мы получим с маслом; витамин «с» – с фруктами… Вот витамина «в» вовсе нет… Какая досада! Вы не находите, доктор?
– На нет и суда нет.
– Скажите, доктор, сколько нужно ежедневно калорий женщине, которая, как я, ведет деятельный образ жизни?
– Точно не скажу, сударыня… Это не имеет ровно никакого значения.
– Как это не имеет никакого значения? Вы еще, пожалуй, скажете, что уголь не имеет никакого значения для паровоза, а бензин – для автомобиля!… Я веду такой же образ жизни, как мужчины, и мне необходимы три тысячи калорий, не то я захирею.
– Вы их подсчитываете, сударыня?
– Подсчитываю ли я их!.. Вы, видно, шутите, доктор?.. У меня всегда с собой таблица… (Открывает сумочку.) Смотрите, доктор… Ветчина – тысяча семьсот пятьдесят калорий в килограмме… Цыпленок – тысяча пятьсот… Молоко – семьсот…
– Превосходно. Но как узнать, сколько весит это крылышко цыпленка?
– Дома я требую взвешивать все порции. Тут, в гостях, я прикидываю на глазок… (Она издает вопль.) Ах, доктор!
– Что с вами, сударыня?
– Умоляю вас, остановитесь!.. Это так же непереносимо, как скрежет ножа, как фальшивая нота, как…
– Да что я сделал, сударыня?
– Доктор, вы смешиваете белки с углеводами… Ах, доктор, остановитесь!..
– Эх, шут меня побери, я ем то, что мне подают…
– Вы! Знаменитый врач!.. Но ведь вы прекрасно знаете, доктор, что обычная трапеза рядового француза – бифштекс с картофелем – это самый опасный яд, какой только можно приготовить?
– И тем не менее рядовой француз благополучно здравствует…
– Доктор, да вы сущий еретик… Я с вами больше не разговариваю… (Чуть слышно.) А кто мой другой сосед? Я слышала его фамилию, но он мне незнаком.
– Это важный чиновник из министерства финансов, сударыня.
– Правда? Как интересно! (Энергично поварачивается направо.) Как там наш бюджет, сударь? Вы уже свели концы с концами?
– Ах, сударыня, смилуйтесь… Я сегодня битых восемь часов говорил о бюджете… И надеялся, что хоть за обедом получу передышку.
– Передышку!.. Мы вам дадим ее тогда, когда вы утрясете наши дела… И ведь это так просто.
– Так просто, сударыня?
– Проще простого… Наш бюджет составляет четыре триллиона?
– Да, приблизительно так…
– Превосходно… Урежьте все расходы на двадцать процентов…
(Врач и финансист, точно сообщники, обмениваются за спиной дамы-всезнайки взглядом, полным отчаяния.)
У вас, моя драгоценная, хватает здравого смысла ничего не знать. Вот почему вы все угадываете.Прощайте.
Сейчас я ознакомлю вас с некоторыми цытатами, но все произведение — достойно внимания: Об одной встрече
Ларошфуко:«Чтобы понравиться другим, нужно говорить с ними о том, что приятно им и что занимает их, уклоняться от споров о предметах маловажных, редко задавать вопросы и ни в коем случае не дать им заподозрить, что можно быть разумней».
«Всякое дельное замечание задевает», – говорил Стендаль
«Если бы все мы знали все то, что говорится обо всех нас, никто ни с кем бы не разговаривал». Беда в том, что рано или поздно все узнают то, что все говорят обо всех.
Перед вами – лучшее из творческого наследия Моруа, одного из самого известного французского писателя ХХвека. Произведение, воплотившие в себе всю прелесть его тонкого, ироничного таланта постижения человеческой психологии. Парадоксальные, полные тонкого юмора и лиризма, «Письма незнакомке» до сих пор считаются своеобразным «эталоном жанра». Существовала ли таинственная Незнакомка, которой Моруа давал советы, достойные Лакло и Овидия? Быть может, это не столь уж и важно?..
Вы существуете, и вместе с тем вас нет. Когда один мой друг предложил мне писать вам раз в неделю, я мысленно нарисовал себе ваш образ. Я создал вас прекрасной – и лицом, и разумом. Я знал: Вы не замедлите возникнуть живой из грез моих, и станете читать мои послания, и отвечать на них, и говорить мне все, что жаждет услышать автор.
С первого же дня я придал вам определенный облик – облик редкостно красивой и юной женщины, которую я увидал в театре. Нет, не на сцене – в зале. Никто из тех, кто был со мною рядом, не знал ее. С тех пор вы обрели глаза и губы, голос и стать, но, как и подобает, по-прежнему остались незнакомкой.
В печати появились два-три моих письма, и я, как ожидал, стал получать от вас ответы. Здесь «вы» – лицо собирательное. Вас много разных незнакомок: Одна – наивная, другая – вздорная, а третья – шалунья и насмешница. Мне не терпелось затеять с вами переписку, однако я удержался: Вам надлежало оставаться всеми, нельзя было, чтоб вы стали одной.
Вы укоряете меня за сдержанность, за мой неизменный синтиментальный морализм. Но что поделаешьивый? И самый терпеливый из людей пребудет верным незнакомке лишь при том условии, что однажды она откроется ему. Мериме довольно быстро узнал о том, что его незнакомку зовут Женни Дакен, и вскоре ему позволили поцеловать ее прелестные ножки. Да, наш кумир должен иметь и ножки, и все остальное, ибо мы устаем от созерцания бестелесной богини.
Я обещал, что стану продолжать эту игру до той поры, пока буду черпать в ней удовольствие. Прошло больше года, я поставил точку в нашей переписке, возражений не последовало. Воображаемый разрыв совсем не труден. Я сохраню о вас чудесное, незамутненное воспоминание. Прощайте
Кто из вас читает книги без принуждения, просто для себя? Ведь чтение это не просто убивание времени; это маленькая жизнь, которую ты проживаешь вместе с персонажами.Читать по принуждению — это не правильно, даже глупо. Ведь тогда теряется весь смысл этого увлекательного занятия.Книга в неумелых руках — теряет свою душу, а в руках заядлого читака — оживает… Автор дает ей только жизнь, а читатель душу.